Духовные основы жизни - Страница 31

- 395 -

жественно в Церкви всё то, что имеет вселенский или кафолический характер, а имеет этот характер всё то, в чём нет самолюбия и обособления — личного, народного, местного и всякого другого.

Кафоличен и божествен иерархический путь Церкви, ибо по нему ни один из посредников и органов благодати не имеет своего звания как личной своей привилегии, отделяющей его от других, но все они получают священное преимущество из единого и для всех общего источника святости — Христа, чрез единообразие и непрерывное преемство, в силу коего не они отделяются от всех, а все чрез их служение видимо соединяются с божественным основанием целого здания Церкви. Всякий человек имеет, в силу воплощения Христова, возможность соединиться с Божеством, но для того, чтобы эта возможность быть сынами Божиими стала действительностью, необходимо прежде отречься от существующей уже противобожеской (греховной) действительности человека, корень которой состоит в эгоизме или самости, т. е. именно в усилии поставить и утвердить себя вне Бога и против Бога; следовательно, человек, желающий действительного воссоединения с Божеством, прежде всего должен отказаться от своего самоутверждения, он должен признать, что в Нём источник добра, истины и жизни, и ни в каком случае не должен говорить и действовать из-за себя и во имя своё, чтобы не заслонять божественной благодати своим себялюбивым посредством. Но именно иерархический строй Церкви и только он устраняет и делает невозможным всякое себялюбивое и самовольное посредство между Богом и творением, ибо в этом иерархическом строе (и только в нём одном) никто сам собою или в своей отдельности не получает благодати Божией, но каждый имеет её лишь от божественного целого чрез других, также не собою её приявших. Так все миряне не сами собою, а чрез священника принимают благодать, но и священник не собою священнодействует, а в силу посвящения от епископа; епископ же не сам собою даёт и не от человеческого произвола берёт своё святительское полномочие, но посредством старших епископов последовательным преемством получает его чрез апостолов от самого Христа, которого Бог-Отец освятил и послал в мир для нашего спасения и который Сам творил волю не Свою, но пославшего Его. Итак, в этой

- 396 -

чудной цепи благодатного действия нет ни одного звена, запятнанного человеческим самоутверждением, в этом великом обществе нет ни одного деятеля от Божественного Главы его и до последнего священнослужителя, нет ни одного деятеля, который сам бы о себе свидетельствовал или сам бы поставлял себя в проводники благодати и свидетели истины. Поэтому, каковы бы то ни были человеческие дела какого-нибудь иерарха (или целого ряда иерархов), и хотя бы он в своём личном характере обнаруживал высочайшую степень гордости и высокомерия, святительское его служение всё-таки основано на смирении и самоотвержении, ибо не он себя поставил в иерархи, не во имя себя действует и не своё проповедует. Напротив, все основатели и учители отделившихся от Церкви сект, хотя бы иные из них по личному характеру и были люди смиренные, но служение их основано на самоутверждении и гордости, ибо они сами о себе свидетельствуют, своё делают и проповедуют. Иерархия же церковная не по делам своих членов, а по совершенству своего начала, по чистоте и целости своей кафолической формы, свята, непорочна и божественна.

Кафолична и божественна истина церковная в соборном исповедании веры не потому, чтобы оно выражало окончательно всю полноту боговедения и не потому также, чтобы оно утверждалось на собирательном мнении всех членов Церкви, а потому, что, во-первых, со стороны своего предмета это исповедание, и не открывая всех частностей божественной истины, представляет такие существенные черты её, которые внутренне связаны со всем остальным и, следовательно, заключают в себе подразумевательно всецелую истину, и, во-вторых, со стороны своего происхождения это исповедание утверждено людьми, бывшими истинными представителями целой вселенской Церкви в том смысле, что они имели в виду не свои личные или чьи-либо частные мнения, как такие, а то учение, которого всегда и везде твёрдо, хотя бы и не вполне отчётливо, держалась вся Церковь; они хотели определить не своё (своей партии, местности, своего времени) учение, а кафолическое богопреданное учение. Отцы вселенских соборов, каковы бы ни были личные их свойства и как бы они себя ни вели в других отношениях, при определении догматов веры действовали не от себя, а от всецелости церковной, в ней нее Бог пребывает, и верующий в это пребывание не может отвергать в таковых определениях подлин-

- 397 -

ного откровения Христовой истины наитием Духа Святого. О таком именно характере вселенских соборов фактически свидетельствует вся их история. Вместе с тем не трудно было бы показать и уже отчасти было показываемо и с богословской, и с философской стороны, что утверждавшиеся на семи вселенских соборах (т. е. до разделения Востока и Запада) догматы, именно: единосущие Слова и Духа Святого с Богом Отцом (I и II вселенские соборы), единство Богочеловеческой личности в Христе (III и V соборы), два естества в одном лице Его (IV собор), две воли и два действия в Христе (VI собор) и, наконец, святость телесного человеческого образа, воспринятого Христом (VII вселенский собор), — все эти догматы составляют и по разуму (логически) единственно правильное раскрытие и определение христианской истины, тогда как те еретические об этих предметах мнения, против которых созывались соборы и которые на этих сборах осуждены, подрывали самые основания христианства. Так что заявленное на соборах фактически самосознание Церкви допускает и полное логическое оправдание, и засвидетельствованная соборами вселенская истина была не только истиной христианской веры, но и истиной христианского разума. Вселенский собор не в полночисленности состоит; ибо если б даже гораздо большее чем на всех вселенских соборах сошлось собрание представителей всех церквей со всего мира, но если бы каждый из них нёс с собою и старался бы выразить только своё личное мнение или человеческие мнения и желания представляемых им обществ, то такое собрание не было бы вселенским собором, и его определения не были бы божественными догматами. Божественные же догматы возвещаются в Церкви тогда только, когда представители (сколько бы их в этом случае не было), отлагая всякие человеческие мнения свои и чужие, заботятся и ревнуют лишь о выяснении Христовой истины, заложенной в Церкви благодатию сошедшего на неё Св. Духа. Добровольным и сознательным отвержением всего человеческого — временного, местного и личного во имя вечного и неизменного, кафолического начала царствия Божия, представители Церкви вызывают новое обнаружение этого начала и, возбуждая в себе рост божественного семени, привлекают новое действие того же Святого Духа, который и говорит тогда их устами, как органами всего кафоличества.